2021-й без преувеличения можно назвать годом юбилеев. 25 лет Конституции, 30 лет независимости Украины и столько же - в системе хозяйственных судов. Также 20 лет назад, 11 июля, на судебной карте возникла новая сеть апелляционных судов. Впрочем, пожалуй, никогда ранее судебная система не работала под таким давлением, как в последние годы. Почему это произошло и какие реальные цели прикрывают ширмой очередной судебной реформы? Можно ли на негативных лозунгах построить доверие к людям
мантиях? Об этом говорится с председателем Ассоциации судей хозяйственных судов Украины, председателем Юго-западного апелляционного хозяйственного суда Наталией Богацкой.
Наталья Станиславовна, на ваш взгляд, почему вот уже восьмой год сохраняется тенденция обвинять судей во всех проблемах в государстве? Мол, и инвесторы к нам не идут, потому что суды коррумпированы, и граждане теряют веру в государство, потому что не находят справедливости в судах, и кредиты нам не дают, потому что мы не спешим их реформировать.
К сожалению, складывается впечатление, что тренд "во всем виноват судьи", который является неизменным лозунгом каждой судебной реформы, как раз и является заданным властью вектором реформирования судебной системы, данью времени. Его соблюдение позволяет этой самой власти быть востребованной.
Популистский тезис о тотальном недоверии к судам и судьям, поддержанный далекими от юриспруденции личностями, можно понять: чем же можно обосновать бесконечное реформирование судебной власти, если настоящую ее цель нужно скрыть от рядового гражданина?!
Между тем, цель постоянного реформирования одних и тех же институтов судебной власти вполне прозаическая и не оригинальная. Она прослеживается как стремление исполнительной и законодательной власти подчинить суды и судей, усилить контроль над ними, сделать их управляемыми, предельно толерантными, откликающимися на любые прихоти власти.
То есть реформа сама по себе используется как инструмент давления на суды?
Правильнее сказать: информационная компания по дискредитации судов для обоснования целесообразности очередного реформирования является одним из инструментов. Но есть и другие. Ведь есть попытки повлиять на решение суда по злоупотреблению полномочиями, факты психологического и физического давления на судей. Наша Ассоциация неоднократно освещала такие факты, они были предметом обращения к руководству органов власти относительно противоправности таких действий.
В частности, обращалось внимание на взятие на себя Национальной полицией функций антикоррупционных органов по проверке деклараций судей, попытки осуществить комплексную проверку судов и оказывать давление на их руководителей. До недавнего времени в тренде было и манипулирование правоохранительными органами открытием и самым порядком рассмотрения уголовных производств в отношении судей по ст.375 Уголовного кодекса. И только в июне 2020-го эта норма была признана неконституционной.
Как средство психологического давления одновременно в информационном поле повсеместно звучали обвинения в «некомпетентности, коррумпированности, предвзятости и лживости» и даже призывы к физической расправе над судьями.
Такие публичные проявления пренебрежения к судьям и судам со стороны депутатов, государственных и общественных деятелей, спровоцировали в истории судопроизводства целый этап унижения человеческого достоинства за выбранную профессию — от угроз судебных заседаний. При этом единственный законодательный механизм защиты судей от вмешательства в их деятельность в виде уголовной ответственности по ст.376 УК оказался неэффективным из-за бездействия правоохранительных органов.
Эхо безнаказанности при проявлении вмешательств в правосудие испытывает на себя каждый день. А «трендовые» виды давления, присущие прошлым судебным реформам, также продолжаются и сейчас.
Значит, вы считаете, что все эти претензии к отечественной Фемиде – несправедливы, так же, как и так называемый рейтинг недоверия, который транслируется чуть ли не каждый день?
Справедливо будет, когда уровень доверия людей по результатам опросов будет освещаться сразу по всем трем ветвям власти: судебной, законодательной и исполнительной. И только потом можно делать выводы о функциональной способности институтов.
В свою очередь, в зависимости от особенностей деятельности каждой из ветвей власти, респондентами опроса о доверии должна быть соответствующая репрезентативная аудитория с обязательным исследованием источника информации о деятельности тех или иных органов.
Возможно, в других странах люди более знакомы с общими процедурными вопросами и результативностью работы государственных органов. А у нас в основном получают информацию из телевизора и социальных сетей. При этом и в дальнейшем сохраняется тенденция у политиков, что это критика работы судов.
Конечно, удобнее начинать свои речи по оценке доверия и ссылок на социологические исследования и как правило, это исследование Центра Разумкова.
Возьмем, например, последнее и проанализируем в контексте равного баланса между тремя ветвями власти. Государственному аппарату (чиновникам) не доверяют 78%, Верховной Раде – 76, Правительству – 75, судебной системе – 77%. То есть, все ветви власти имеют примерно одинаковый уровень доверия у граждан в пределах погрешности исследования. Зато отдельно местным судам не доверяют меньше — 67%, Верховному Суду — 68, Высшему антикоррупционному суду — 70% респондентов.
Таким образом, даже несмотря на постоянную дискредитацию судов, особенно местных, уровень доверия к ним существенно выше, чем в парламент, который эти же граждане и выбирают.
Думаю, что цифры этих опросов являются манипулятивными, поскольку скорее свидетельствуют об уровне удовлетворенности населения своей жизнью. И они вряд ли будут отличаться, если в опроснике добавить вопрос о доверии, например, к продавцам или соседям.
Если пытаться о доверии к обобщенному образу представителей приведенных вами категорий, то, может быть, так и будет. Ведь человек не может доверять в целом тем, кого даже в глаза не видел. К тому же неизвестно, что именно каждый из респондентов вкладывает в понятие «судебная система».
В то же время результаты второго опроса, уже посреди участников судебных заседаний на выходе из помещений судов (с 21 по 28 октября 2020 года), проявили, что 66,1% респондентов, в чьих делах были вынесены решения, признали, что они законные и справедливые.
Значит, следует понимать, что восприятие результатов даже самых объективных социологических исследований зависит прежде всего от ракурса подачи такой информации и преследуемой цели.
Кстати, новосозданные органы - НАБУ, НАПК, ВАКС, ВС, как и прокуратура, полиция, которые были полностью переформатированы, также имеют низкий уровень оправдания ожиданий общества. Так не стоит ли остановиться в разработке новых органов и задуматься над необходимостью совершенствования законодательства с целью повышения свойства работы уже имеющихся?
Наверное, задумались и решили, что заграница поможет с доверием к судам. Вы верите в то, что иностранные эксперты способны решить эту проблему?
Что касается привлечения интернациональных профессионалов, то в контексте судебных реформ это пожалуй самая дискуссионная тема последних лет. По Высшей квалификационной комиссии судей вопрос с их привлечением уже решен, в очереди — Высший совет правосудия.
А что касается ответа на ваш вопрос, здесь должен быть тот же подход: оценка эффективности уже внедренных аналогичных мероприятий, оценка рисков, оценка баланса между рисками и ожидаемым результатом, вывод о целесообразности. Практику мы имеем, поскольку у нас уже есть органы, сформированные именно с участием международников, но повлияло ли это положительно на уровень доверия к ним?
Так в чем, на ваш взгляд, проблема с формированием доверия к судам?
Любые меры и стратегии формирования в обществе доверия к судам и уверенности в верховенстве права не будут оправданными и эффективными в случае систематического проявления публичного неуважения к судам и судьям. Публичные высказывания и суждения народных депутатов, должностных лиц и прокуроров по «ожидаемому» ими результату судебного спора, критике личности, профессиональным качествам судьи, в производстве которого находится дело, напрямую влияет на формирование негативного отношения людей к суду. Ведь законность еще не принятого решения уже подвергается сомнению. Это лишь формирует разочарование общества в надлежащей защите нарушенных прав в судебном порядке, а следовательно и подрывает доверие к судам в целом.
То есть, чтобы люди доверяли судьям, их нельзя критиковать?
Конечно, в демократическом обществе судебное решение может быть подвергнуто критике, но не личность судьи, который его принял. Судьи готовы к повышенному вниманию со стороны общества в силу публичности и полномочий, но критика должна быть конструктивной и обоснованной и не выходить за допустимые пределы.
Замечу, что механизм ответственности судьи четко регламентирован законом и обеспечивает основные принципы правового государства. 3 вида деклараций, 19 основанных на дисциплинарной ответственности и 9 государственных проверяющих органов — разве такого контроля мало?!
В то же время, умышленно или нет, не принимается во внимание основная почва для недоверия - отсутствие понимания сущности и порядка рассмотрения дел судом. Состязательность – вот основной принцип судопроизводства, особенно хозяйственного.
Конкретно качественная подготовка сторон к судебному разбирательству, выбранный метод защиты, нормативное обоснование доводов, возражений и доказательств имеют значение при судебном разбирательстве.
Суд не наделен полномочиями по собственной инициативе вместо сторон собирать доказательства, касающиеся предмета спора. Суд только может процессуально способствовать стороне в получении доказательств - при условии, если учреждения и организации отказали стороне в предоставлении определенной информации.
Судья не «следователь», он — арбитр, оценивающий правовые позиции сторон и их обоснования, доказательства на основе относимости, допустимости и достоверности в регламентированном процессуальным законодательством порядке.
Суд лишь дает оценку доказательствам, представленным стороной в виде материалов дела, а не словам, плакатам или статьям в СМИ. В заключении КРЭС отмечено, что «судьи должны говорить с обществом через судебные решения и не должны разъяснять их в печати или делать публичные заявления». И по требованию времени, суды научились работать с информационным местом, разъяснять и реагировать на опережение. Поверьте, несмотря на все, они продолжают работать над усовершенствованием!
Даже ожесточенные скептики при желании объективно оценить уровень открытости и доступности судов могут в свободном доступе получить информацию о судебных делах; сторонах, предмете спора, судьях, их имущественном положении и предпосылке возможных конфликтов интересов, финансовых расходах суда и тому подобное.
Относительно инсинуаций о суде и судьях, это уже личный выбор доверия к источникам такой информации и элементарное желание их проверить.
Но рядовой гражданин воспринимает судью именно как представителя власти, который должен разрешить спор прежде всего по справедливости.
Да, действительно, вот судьи люди ждут, прежде всего, справедливого решения, а понятие справедливости у каждого — свое. Наряду с этим законность и справедливость судебного решения далеко не всегда могут совпадать, ведь национальные законы в своей основе не отражают справедливости в понимании и представлении рядовых граждан.
На этом недобросовестные и недальновидные политики и чиновники строят свои манипулятивные заявления и комментарии, иногда бессовестно используя всеобщее стремление человека к справедливости.
Один известный режиссер сказал, что систему создают люди, но и система создает человека. Так что в первую очередь сегодня необходимо изменить в ходе судебной реформы, чтобы достигнуть целей, которые озвучиваются как ожидаемый результат судебной реформы?
В последние годы произошли существенные изменения в судебной системе: приняты новые процессуальные кодексы, произошел переход от четырех к трехзвенной судебной системе , изменен порядок назначения и перевода судей и др.
Однако для обоснования необходимости очередной судебной реформы выдвигаются одни и те же тезисы: борьба с коррупцией, обеспечение доступа к правосудию и право на справедливый суд. В настоящее время эти задачи обновлены тезисом необходимости улучшения инвестиционного климата в Украине.
Не возникает ли у политически нейтрального наблюдателя логического вопроса: действительно ли имеющаяся законодательная база и органы системы правосудия, а также другие органы со специальным статусом не в состоянии обеспечить выполнение этих задач? Каковы истинные причины, тормозящие движение к справедливому суду?
Ответов на эти вопросы не содержит ни один законопроект, ни концепция судебной реформы.
Однако согласно Стратегии развития системы правосудия на 2021-2023 годы планируется, например, создание новых высших специализированных судов, в том числе по рассмотрению административных дел с участием центральных органов и других государственных органов, юрисдикция которых распространяется на всю территорию Украины.
То есть дальнейшее реформирование судебной системы запланировано посредством нового разветвления юрисдикций, а следовательно — и осложнений в доступе к правосудию. В этом направлении дальнейшее реформирование судебной системы может привести к выделению судов по предметному признаку — рассмотрению семейных, «медицинских», «экологических» споров и т.д. Также в перспективе маячит образование судов по рассмотрению споров с участием… в зависимости от субъекта, который является участником спора (дела).
Абсурдность и ошибочность такого подхода, на мой взгляд, очевидна.
В то же время действительно серьезные проблемы, в частности доукомплектование судов, внедрение системы электронного правосудия, обеспечение гарантий независимости, в том числе через надлежащее финансирование, каждый раз в лучшем случае откладываются или вообще остаются без внимания.
На словах выражается обеспокоенность за состояние судебной системы, отсутствие кадров, чрезмерная нагрузка, продолжительность судебного процесса и низкий уровень доверия как основные факторы неудовлетворительного инвестиционного климата. На деле же имеем урезание финансирования на столько, что не хватает ни на заработную плату работникам аппарата, ни на элементарные вещи, такие как бумага и почтовые марки, оплата услуг за потребление энергоносителей и тому подобное. Поэтому прежде всего следует признать и решить насущные проблемы судебной системы, а потом уже браться за ее совершенствование.
А какой, по вашему мнению, должна быть судебная реформа?
Конструктивной и последовательной, обеспечивать повышение эффективности работы институтов судебной власти. Однако наряду со сменой политической власти прослеживается отсутствие конструктивной завершенности предыдущих изменений, но инициируются новые, кардинально другие, и так каждый раз.
Из последнего: ни юридическое общество, ни рядовые граждане так и не поняли, в чем заключалась сущность и целесообразность реорганизации апелляционных судов путем их ликвидации. Трудно и мне это объяснить. Могу только вспомнить о колоссальном объеме работ по ликвидации, созданию нового юридического органа с теми же функциями, прекращению осуществления правосудия во время документального оформления процедуры, лишним финансовым затратам, в том числе новым шаблонам, названиям судов, печати и тому подобное.
Но получили ли граждане то, чего ждали от реформы, — упрощение доступа к правосудию? Ведь в вновь созданных судах рассмотрение всех незаконченных судебных дел осуществлялось заново.
Стороны мира и порядковые номера – так теперь запоминают названия хозяйственных и административных апеляционных судов. Прошло уже 2,5 года, но эти названия так и продолжают путаться как при оплате судебного сбора, так и при подаче обращений, заявлений, траур.
Не секрет, что до 2019 года мы не слышали о нехватке средств для осуществления правосудия. Зато недавно уже и Хозяйственный суд Киева сообщил о прекращении отправки корреспонденции. Вы видите свет в конце туннеля этой финансовой темноты?
Если откровенно, то, в сущности, сегодня суды проходят очередное испытание из-за искусственно созданного дефицита судейских кадров и отсутствия финансирования. Неудовлетворительное состояние финансирования чувствуем уже второй год подряд. В 2020 году объемы финансирования удовлетворяли потребности всего на 50-60%. Когда в октября был опубликован проект бюджета на 2021 год, стало понятно, что решение этого вопроса в этом году ждать не стоит.
Новый бюджетный год начат с кредиторскими задолженностями судов и дефицитом элементарных товаров, необходимых для организации правосудия, таких как почтовые марки, конверты, бумага и тому подобное. Объем расходов местных и апеляционных судов не только не увеличен, а наоборот снизился на 4,31%.
ВСП констатировал, что уровень удовлетворения потребности судов в финансовых ресурсах на текущий год составляет 38,4%, что является наименьшим показателем начиная с 2017-го. Тогда было 79,1%, 2018-й - 77,9%, 2019-й - 69,5%, 2020-й - 64,4%.
Сообщение судов о прекращении отправки почтовой корреспонденции и дефицита средств для выплаты заработной платы работникам аппарата — как ни печально, но уже даже не новость.
Как известно, в прошлом месяце парламент все-таки принял изменения в бюджет, предусматривающие незначительное, но все же увеличение финансирования судов, прежде всего для зарплат работникам аппарата. Это поможет дотянуть до конца года?
Текущие расходы судов – это не только зарплата, бумага и почтовые марки. Это простые расходы по оплате коммунальных услуг и энергоносителей, которые обеспечены в бюджете для судов только наполовину от потребности. И если в 2019 и 2020 годах суды прекращали работу из-за отсутствия судей с полномочиями, то в этом – еще и из-за недофинансирования.
Так, из-за невозможности завершить ремонт системы отопления, было временно приостановлено рассмотрение уголовных дел в Баглийском районном суде Днепродзержинска. Мы также сообщили органам судейского управления о предпосылках остановки правосудия из-за невозможности заключить новый договор на электроснабжение. Но здесь заложниками ситуации был и Хозяйственный суд Одесской области, и Одесское региональное отделение школы судей, поскольку они расположены в одном административном здании. Луна ожидаемого перераспределения — и временно ситуация разрешена, но временно.
Сейчас по информации ГСА и ВСП, дефицит средств уже составляет 113,1 млн. грн. И это только начало.
Относительно критического состояния недофинансирования судебной ветви власти в органы законодательной и исполнительной власти обращались и суды, и ВСП, РСУ, ГСА, судейские ассоциации, в том числе судьи хозяйственных судов, но власть не слышит или скорее не хочет слышать.
Кстати, изменения в бюджет, которые вы упомянули, переданы на подпись Президенту еще 22 июня. Поэтому ожидаем…
Одной из причин судебной реформы называют то, что бизнес прежде всего иностранный не идет в нашу страну, поскольку не верит в судебную защиту своих инвестиций. Что может решить эту проблему?
Для благоприятного экономического климата обязана быть обеспечена стабильность законодательства и стабильность судебной практики. Прежде всего, это поможет бизнесу нивелировать риски наступления негативных последствий судебных споров и уменьшит их количество. Субъекты экономических правоотношений иногда просто не успевают адаптироваться к многочисленным изменениям в законодательстве и их разветвленности.
Существенное изменение экономических условий, корпоратизация многих предприятий, увеличение доли частной собственности в экономике государства и т.д. Влияют на характер самих правоотношений, из которых возникает спор.
К примеру, тенденцией последних лет является повышение количества споров, связанных с кредитованием, по защите права принадлежности, защиты прав в корпоративных отношениях, земельных споров, когда речь идет о защите прав в земельных делах, дел о банкротстве.
Кроме того, сегодня почти невозможно найти дело с одним исковым требованием. Зато в пределах одного спора накапливается множество нерешенных сторон сторон вопросов.
Суды все чаще сталкиваются с фактами двойной регистрации недвижимого имущества, земельных участков, которым предшествовали многочисленные сделки по приобретению, изменению или прекращению взаимных прав и обязанностей сторон. Не редкость и предоставление участниками процесса доказательств, которые вообще не являются взаимоисключающими. К примеру, это договоры, относящиеся к одному предмету, но по содержанию прав и обязанностей разные.
На этом фоне еще большее значение приобретает необходимость обеспечения единой судебной практики, поскольку ее стабильность является залогом добросовестных предпринимательских правоотношений.
Но для обеспечения этого единства была провозглашена судебная реформа 2016 года.
Пока будут существовать пробелы и несогласованность в законодательстве, то суды будут пытаться создать единое из «несозданных». Ведь конкретно ненадлежащее качество законов приводит к различному толкованию его норм.
Следует понимать, что любые законодательные изменения, будь они даже очень положительными, не могут заработать эффективно в один день. Для этого нужны годы! И это вам подтвердит любой международный эксперт в области апробации законодательных новшеств.
К сожалению, сегодня нельзя констатировать стабильность судебной практики, особенно в отношении таких правовых заключений, как: основание осуществления представительства интересов срока обращения к нотариусу с заявлением о совершении исполнительной надписи в зависимости от субъектного состава участников правоотношений.
При этом высший судебный орган, аккумулирующий законодательные пробелы и должен инициировать законодательные изменения, до сих пор не имеет права законодательной инициативы.
Также для экономических правоотношений избыточная регламентированность порядка рассмотрения дел только порождает основания для злоупотребления процессуальными правами с целью затягивания рассмотрения.
Одним из преимуществ хозяйственных судов было и есть быстрое разрешение споров. Судьи хозяйственной юрисдикции всегда старались придерживаться сроков, понимая, что это не задекларированное требование экономических отношений. Но делать это становится все труднее.
И не только из-за неукомплектованности судейского корпуса, что приводит к увеличению нагрузки, но и из-за отсутствия финансирования. Регламентированный процессуальным законодательством порядок рассмотрения, основанный на дате вручения стороне процессуального документа, не работает. Нет почтового отправления – нет и доказательства вручения.
Так, из-за отсутствия понятия "официальный электронный адрес" и вообще требований об обязательном указании электронного адреса в документах, с которыми сторона обращается в суд, электронная переписка пока используется только как альтернатива почтовому отправлению.
Здесь следует вспомнить эффективную судебную практику предыдущей редакции Хозяйственного процессуального кодекса. Тогда надлежащим извещением было направление судом решения по юридическому адресу. В случае его возвращения предприятием связи с отметкой об получении или со ссылкой на отсутствие (выбытие) адресата, отказ от получения, срока хранения и т.д., считалось, что адресат уведомлен о времени и месте рассмотрения дела.
Итак, трибунал обязан надлежащим образом выслать только начальное постановление о возбуждении производства в тот адрес, что официально указан в Реестре юридических лиц. А то, что юрлицо уклоняется от его получения, не имело значения для квалификации действий суда с точки зрения надлежащего уведомления.
При сегодняшней редакции ХПК практически каждый процессуальный документ суда обязан быть отправлен с отметкой о вручении. Поэтому сужение перечня таких процессуальных документов не только снизит финансовую нагрузку, но и будет способствовать срокам рассмотрения дел.
Альтернативой также является законодательное определение электронной почты и адрес электронной почты в контексте надлежащего уведомления участников производства. Соответствующие предложения по совершенствованию норм ХПК, наработанные судьями, ориентированы в Комитет Верховной Рады по вопросам правовой политики. И если законодатель действительно заинтересован в эффективной судебной защите субъектов хозяйствования, то он должен учесть эти предложения.
Ко всем остальным круглым датам, которыми плен 2021 год, добавляется и 5-я годовщина со дня создания общественной организации «Ассоциация судей хозяйственных судов Украины». Что побудило судей инициировать ее создание?
Да, Ассоциация была создана в конце 2016 года. Предпосылкой такового решения были как раз действия, связанные с беспрецедентными системными попытками давления на судей и необходимостью налаживания коммуникации с общественностью, СМИ, также меж самими судами. Нужно было в кратчайшие сроки выстроить просветительскую работу о деятельности судов и повышать уровень доступа к правосудию.
Ассоциация стала площадкой для коммуникации и объединения судей в их профессиональной деятельности, инструментом защиты интересов ее членов от неправомерных вмешательств в их профессиональную деятельность.
По внутренним и внешним направлениям деятельности, Ассоциацией и ее обособленными подразделениями неоднократно поднимались важные для независимого правосудия темы. И основной целью АСХС была деятельность, направленная на внедрение принципа верховенства права, независимого правосудия и совершенствования законодательства.
Это, прежде всего, обобщение и принятие конкретных мер по решению актуальных проблем, существующих в судебной системе. Консолидация усилий широкого круга представителей судейского, юридического и научного сообществ, в том числе при поддержке интернациональных проектов и партнеров, с целью выявления, обсуждения практики внедрения норм материального и процессуального законодательства и наработки одного видения в правоприменении.
Для всестороннего охвата на территории каждой административно-территориальной единицы созданы и функционируют обособленные подразделения. В основном они сосредоточены в апелляционных инстанциях. Каждое имеет свое руководство, в основном — председателей судов и самостоятельно осуществляет деятельность по решению внутренних, организационных региональных вопросов, требующих обсуждения широким кругом юристов и выполнения уставных целей Ассоциации.
Отдельным направлением является анализ законопроектов и профильного действующего законодательства, в особенности Хозяйственного процессуального кодекса и Кодекса по процедурам банкротства.
Это только начало большой работы для достижения целей, для которых создавалась Ассоциация. Однако есть достижения, которыми можно гордиться, — это консолидация и объединение в одну движущую силу неравнодушных профессиональных судей, а также налаживание диалога между судьями, учеными, адвокатами, профессиональным юридическим сообществом государственной власти и местного самоуправления.
Можно ли сказать, что с учетом текущего состояния судебной системы вы с оптимизмом смотреть в будущее? И недофинансирование, отсутствие судейских кадров не скажутся на качестве правосудия?
Сегодня начинается отсчет новой истории. По крайней мере, если доступ к правосудию будет ограничен из-за отсутствия судей, невозможности обеспечения элементарных санитарных норм в здании суда или по другим причинам, не зависящим от суда и судей, уровень осведомленности граждан о причинах проблем в судах приобретет новое качество и понимание. происхождения этих проблем.
А о качестве судопроизводства лучше всего свидетельствуют факты. Приведу их в разрезе хозяйственной юрисдикции. Так, в 2018 году в кассационном порядке было пересмотрено 45,2% решений апелляционных судов, отменено – 10,9%; в 2019-м – 26,9% пересмотрены и только 7,1% из них отменено, в 2020-м показатель просмотренных уменьшился до 23,5%, а отмененных – до 5,8%.
Итак, я убеждена, что даже невзирая на все трудности, к примеру отсутствие надлежащего финансирования и бессчетные обвинения со стороны представителей других ветвей власти, суды сохранят и разовьют приобретенные заслуги на фоне открытости и доступности, на высоком проф уровне продолжат обеспечивать качество воплощения правосудия.
Попутно по случаю 20-летия создания апелляционных судов хочу пожелать коллегам-судьям и работникам аппарата выдержки, сил и неиссякаемой жизненной энергии в это ответственное время! Пусть высокий профессионализм, принципиальность и толерантность будут залогом эффективного судопроизводства!
