Экспертный клуб

«Быть ​​ВСУшником скорее стыдно, чем важно» — военный медик Глеб Битюков

Глеб Битюков

«Помимо крайне низкой эффективности украинской армии ее проблемой остается низкая мотивация бойцов. Ну как низкая. В последнее время она с отрицательным знаком», — пишет в своем блоге на УП военный медик Глеб Битюков.

Те, кто не побоялся в феврале 2022 года, для кого вопрос стоял не «Идти или не идти?», а «Куда идти?» испаряются. Ирпень, Чернигов, Херсон, Харьков… Выбирать было из чего. И всюду было жарко. Всюду требовалось уже и желательно на вчера. 

Это они создали длинные очереди перед дверью военкоматов. Они готовы были платить взятки, но не за то, чтобы избежать мобилизации. Напротив. Они готовы были преодолеть какие-либо препятствия, чтобы попасть в армию. 

Военнослужащие ответили закрытыми дверями. Только упорные смогли пробить сопротивление системы и добиться мобилизации. Остальные разошлись по домам, позже оказавшись по ту сторону границы. 

Эти первые кончились. Начали оканчиваться еще год назад. Погибать, стираться, отчаиваться. Неделя на войне это много. В настоящей войне. В грязи, засранных посадках и выгоревших деревнях. Они продержались больше. Значительно больше.

Государство надеялось, что «молодое» пополнение будет таким же эффективным, как и первые добровольцы. Но оказалось, что это не так.

В настоящее время у государства нет стратегии по созданию положительного имиджа военного. Быть ССУшником скорее стыдно, чем серьезно. 

Те, кто попадают в армию сейчас, настолько демотивированы поведением РТЦ-кашек и бессмыслицей командиров в учебных центрах, где кроме построения трижды в сутки, маршировки и дежурства в нарядах ничему не учат, что у них складывается априори негативное отношение к армии. 

Их «бусифицировали» на просторах родной деревни, потом месяц «учебки», и вот они – в подразделении. Еще день, и они уже в аду. Одноразки, которые никому не нужны. 

Это отношение усиливается уже внутри армии. Никто не работает над их мотивацией. Командира они могут вообще не увидеть. В лучшем случае – услышать по рации. 

Должен быть ментор-наставник, который подскажет, поддержит, не даст отчаяться. Но таких людей практически нет. Новоприбывшие попадают сразу в ад, в котором невозможно даже поднять голову от обстрелов и fpv. Они теряют смысл от всего происходящего вокруг.

Эти люди не являются уклоняющимися или предателями. Они иные, чем пришедшие в первые дни полномасштабного вторжения, но могли бы быть эффективным пополнением.

Первые сами искали точки приложения усилий, сами шли в окопы, еще и звали друзей, искали ресурсы на все, от чего самоустранилось государство – одежду, оборудование, дроны, медицину, коряги и деньги на их ремонт. А этих приходится мотивировать. Сами они на штурм не пойдут. А, глядя на отношение командования, пойдут, но в обратном направлении. В сторону собственных домов. 

Они оторваны от своей привычной жизни, от вечерних походов в супермаркет или пивной киоск, от ненавистных, но таких родных бытовых проблем. От неопределенного, но будущего, неспособности найти и реализовать себя в той, предыдущей гражданской жизни. 

Сейчас они нуждаются в точке опоры. Чего-то на что можно опереться, что даст им уверенность если не в завтрашнем дне, то хотя бы в способности дожить до сегодняшнего вечера.

Эта оторванность, неуверенность, безысходность и понимание собственной ненужности никому здесь, посреди испепеленного мира, смещает фокус внимания по проблемам внешних на свои личные, внутренние. Их оптика нуждается в настройке, наличии кого-то, кто даст им уверенность в своей способности преодолеть препятствия.

Роль таких менторов-наставников должны выполнять заместители командиров по морально-психологическому обеспечению. Но эта система дискредитировала себя. Как правило, эти должности используют как промежуточные на пути дальше, вверх по служебной лестнице. 

Причина тому – система присвоения званий в Вооруженных Силах. Звание привязаны к должностям. Следует занять соответствующую должность и с ней получить очередное звание, уже готовясь к следующему маневру.

А должность должна иметь профиль кандидата, основанный на ценностях и компетенциях.

Существующая система очень выгодна. Можно ничего не знать и не уметь, но расти, шагая по карьерной лестнице. Система работает одинаково и для лейтенантов, и для генералов. Тысячи людей уже получили благодаря ей свои звания и еще тысячи получат в будущем. 

Изменить ее – это вызов. Ибо каждый, кто по должности достиг такого уровня, чтобы отдавать подобные приказы и принимать подобные решения, благодарен системе самого себя.

Должности заместителей командиров занимают не для того, чтобы проводить морально-психологическую поддержку бойцов, а для того, чтобы пойти дальше. 

Новоприбывшие оказываются наедине с собственными страхами, стократно мультипликированными враждебными fpv и артиллерийскими снарядами. Их единственным желанием становится убежать подальше. Не продолжайте службу. Те, кому удалось выжить, уходят в СЗЧ. Это бегство является подсознательным ответом на окружающую их оппортунистическую среду. 

Их удручает не столько необходимость находиться по уши в грязи, по несколько суток ожидая эвакуации, скрываясь от бесконечных прилетов, как карательно-репрессивное отношение государства. Система просто не оставляет простора при содействии с собой.

Украинская армия для них похожа на плен. Без сроков и перспектив.

Разница лишь в том, что здесь не пытают и иногда дают есть. Образование и навыки не имеют значения. Обычно выход один – из-за смерти или увечья.

Военные находятся в рядах армии бессрочно без шансов на выход. Существующего срока отпуска, размазанного, как тонкий слой масла по корочке хлеба, в течение года, недостаточно для того, чтобы восстановиться, находясь в обычной среде.

Что успеваешь за две недели? Понять, что твой ребенок вырос без тебя. Что твои друзья реализуют себя в новых проектах, тогда как ты растеряешь между многочисленными переездами свои навыки. Что, оказывается, общество придумало новые правила игры, в которую тебя даже не пригласили. Что конституционная обязанность, закрепленная 65-й статьей, не такая уж и общая. 

Только этот условный миллион обязан быть в окопах и посадках навсегда, а остальные могут продлевать свою привычную жизнь и ходить на работу, официально откупаясь от обязанностей. 

Проще не замечать реальность, оставив в пожизненном заключении тех, кто оказался более ответственным, чем другие.

Смена парадигмы сознания привела к тому, что люди, первыми ушедшие защищать Родину, были вынуждены найти способ, как уйти из рядов ВСУ. Они уехали из страны, превратившись в беглецов. Они не захотели быть участниками односторонней игры без правил, где ты проиграл, как только вошел в игру. 

Государство дало понять, что не стоит что-то ожидать от него. У военнослужащих есть обязанности, но не может быть прав. Общая обязанность распределилась непропорционально. 

В повестке дня интересы одних и игнорирование интересов других. Хотя эти «другие» также эффективно работали на своих работах и ​​сейчас могли бы принять участие в лотерее с розыгрышем вкусных завтраков на уютной кухне вместо бесконечного тушняка в разрушенном забросе на окраине страны.

Мы воюем методами прошлого века, используя человеческую силу как бесконечный ресурс, не считая эффективности его использования. 

За последние полтора года линия столкновения практически не продвигается, несмотря на то что обе стороны употребляют большие ресурсы. Причем наш противник использует их в разы больше. Однако такая асимметричность в издержках не дает ему асимметричного преимущества. 

Мы действуем по той же стратегии, но с гораздо меньшим количеством ресурсов. Поэтому не можем не только отвоевать захваченные территории, но и удержать постоянную линию фронта. Мы тратим человеческий потенциал без максимизации эффекта от этого.

Еще около года назад со многими своими знакомыми я говорил на тему неопределенности. Пытался объяснить, что наибольшее различие между теми, кто находится в армии, и теми, кто нет, состоит в отсутствии каких-либо перспектив и возможности планировать свою жизнь у первых и ее наличие у вторых. 

Тогда мои знакомые отвечали что-то вроде: "У тебя тоже будет будущее", "вот закончится война, ты вернешься и продолжишь свою привычную жизнь". Теперь эта тема не поднимается. Ответить нечего. Те, кто не испугался в феврале 22-го, те, чьи ценности не оставляли иного выбора, оказались здесь бессрочно.

В какой-то момент этим людям придется вернуться в обычную жизнь. Жизнь, в которой уже нет семьи, любимой работы. Нет всего, что так любил. И придется начать все поначалу. Если хватит сил и ментального здоровья отстроить. 

После армейского обесценивания личности адаптироваться к жизни с его ценностями и темпом будет трудно, если возможно. И чем больше времени люди находятся в изоляции, тем труднее это будет сделать. 

Глеб Битюков

Спасибо, что вы с нами! Монобанка для поддержки редакции ЕlitЕxpert.

Комментарии

Новости

Актуальные новости и аналитические материалы, эксклюзивные интервью с элитой Украины и мира, анализ политических, экономических и общественных процессов в стране и за рубежом.

Мы на карте

Контакты

01011, г. Киев, ул. Рыболовная, 2

Телефон: +38-093-928-22-37

Copyright © 2020. ELITEXPERT GROUP

К началу