Одесса — в лидерах по количеству аварийного жилья в Украине. По данным Одесского горсовета, в городе насчитывается 876 аварийных и ветхих домов, из которых 143 примыкают к строительным площадкам, что создает дополнительные риски обрушения.
По данным департамента городского хозяйства, на конец апреля этого года в Одессе насчитывалось 613 ветхих дома и 263 здания в аварийном состоянии. Деформационные процессы продолжаются, а любой аварийный дом вот-вот грозится стать ветхим либо обрушиться.
Можно ли решить проблему старых домов в Одессе, в эксклюзивном интервью ElitExpert рассказал депутат Одесского горсовета, член депутатской комиссии по вопросам ЖКХ и руководитель ОО «Одесса под контролем» Алексей Асауленко.
— Ещё в прошлом году городские чиновники пересчитали ветхие дома Одессы. Как оказалось, наш город – в лидерах по количеству аварийного жилья в Украине. В каких районах Одессы эта проблема стоит наиболее остро?
— Я думаю, что показатели еще хуже, чем подсчитано. И аварийных, и ветхих домов в Одессе больше. Предполагаю, что цифры немного занизили, чтобы было не так страшно. Наиболее проблемные участки – это Молдаванка, Пересыпь и Слободка. Это районы, которые уже предусмотрены под какую-то застройку и в идеале хорошо было бы, чтобы застройщики туда зашли и строили. Другое дело, что застройщикам там неинтересно: у них в приоритете, например, улица Генуэзская или Киевский район. Им интереснее там, чем на выселках. Хотя правильней, если город регулирует такие моменты и определяет места застройки. Чтобы снесли десять четырехэтажек и построили в депрессивном районе нормальную высотку, а не в центре города или на побережье.
Также проблемные, к примеру, одно-, двух-, или трехэтажные дома на улице Черноморского казачества. Вся эта улица практически аварийная, жуткая. Понятно, что там хорошо строить, создавать инфраструктуру, но эта улица не престижная и никто не хочет за это браться.
— Почему многие здания в Одессе в таком плачевном состоянии?
— Проблема в том, что на многих одесских домах какие-то конструкции или их части повреждены. Часто их демонтируют и снимают. Но после того, как они демонтированы, необходимо это законсервировать, чтобы дом дальше не разрушался, а у нас это никогда не делалось. Еще у нас бывают случаи, когда простая протекающая водосточная труба, которую можно было поменять за 500 грн, не меняется на протяжении 10 лет, и в итоге полностью разрушает фасад. Получается, то, что можно было сделать за 500 гривен пять лет назад, сейчас выливается городу в капитальный ремонт за 5-15 млн грн. Вот такое расточительство в сфере ЖКХ, которому не уделялось внимания.
— Кроме обильных осадков, которые влияют на состояние домов, выстроенных из ракушняка, что ещё влияет на обрушение старых домов в Одессе?
— Кто-то говорит, что это перепланировки квартир самими жильцами. Я же считаю, что это целый комплекс факторов. Самый главный — это чудовищное отношение со стороны сферы ЖКХ, которая не обслуживала эти дома. Затем перепланировки. И строительства новостроев, которые ведутся рядом со старыми домами. Это важно, так как для того, чтобы начать стройку рядом с историческим зданием, застройщик должен предоставить экспертизу. Но объективно говоря, те экспертизы, которые предоставляются в соответствующие органы, вызывают большие сомнения. Всем понятно, что застройщик каким-то образом договаривается и получает нужную экспертизу. Дальше он себе спокойно строится, а в радиусе 100-200 метров все жилые дома трещат по швам. Мы с этим сталкиваемся постоянно. И вот это недообслуживание, перепланировка и перестройка зданий, соседние строительства просто угробили дома до невозможности.
— Кто несет ответственность за то, что в городе рушится очередной старый дом, а его жильцы остаются без крыши над головой?
— Я вообще не помню, чтобы кого-то в Одессе за это привлекали к ответственности. И почему-то чиновники считают, что сейчас они «покуролесят», всё разрушится, а потом они уйдут на пенсию и «их не догонят». Здесь необходимо, чтобы сохранялась ответственность, чтобы таких чиновников догоняли, чтобы они понимали, что правосудие их найдет даже после того, когда они будут отдыхать на пенсии. Сейчас же никто никого не ищет.
— Могут ли жильцы таких домов рассчитывать на помощь города?
— Сейчас я участвую в создании и продвижении программы софинансирования, и, надеюсь, что она будет запущена со следующего года. Её суть в том, что процентном соотношении город будет оплачивать капитальные ремонты 70/30. То есть, 70% – город, а 30% – сами жильцы. Но речь идет не об аварийном фонде. Сразу нужно оговориться, что аварийный фонд – это работы на десятки миллионов гривен. Понятно, что даже если город оплатит 7 млн грн, то оставшиеся 3 миллиона жители дома всё равно не соберут. Для этого должен быть, как я вижу, перечень домов, который город планирует восстанавливать. Это, скорее всего, будут памятники архитектуры. А с другой стороны, одесские памятники архитектуры, в большинстве своем – «областного значения», то есть, за них отвечает область. По каждому памятнику должны быть паспорта, которых тоже на данный момент особо нет. Понимаете, город спрашивает, а область не отвечает.
Впрочем, считаю, что если бы хотели нормально спросить и хотели ответить, то это всё могло произойти. Но это никому не интересно. Это сразу покажет масштаб того, что происходит в нашем городе.
Поэтому, под памятники архитектуры нужна государственная или городская программа. В случае с аварийным фондом целесообразно восстанавливать такие дома тогда, если там проживает большое количество людей. Но в большинстве случаев в аварийных одесских домах живет не такое большое количество семей. Зачастую, от трех до десяти семей. Поэтому вбухать туда большие деньги из бюджета не совсем рентабельно. Поэтому я говорю о застройщиках.
— Будет ли создан определенный список старых домов, куда могут прийти застройщики?
— Мы рассматривали этот вопрос на заседании комиссии. Сейчас департамент по ЖКХ должен предоставить информацию управлению капитального строительства, а те вынесут этот вопрос на следующую комиссию и предоставят определенные участки для застройки, чтобы мы могли предложить это на всеобщее обозрение и сказать: «вот тут мы приглашаем застройщиков – пожалуйста, расселяйте людей и стройтесь». Также есть идея создать рабочую группу, которая будет заниматься подобными вопросами. Важно организовать переговоры застройщиков с жителями и быть на них третьей стороной, чтобы это было взаимовыгодно всем.
Ведь часто случается, что обе стороны хотят обмануть. И застройщик хочет повыгоднее повернуть ситуацию, и жильцы часто прописывают в своё жилье в аварийном доме десятки людей, чтобы потом получить много квартир. Если бы все играли по-честному – и те, и другие, а город присутствовал при этом, то думаю, что тогда можно было бы добиться конструктивного решения.
Надо начать движение. Понятно, что всегда будут обиженные жильцы, которые считают, что их дом хуже, чем соседние и его надо делать в первую очередь. Поэтому, от того, что власти пытаются минимизировать негатив со стороны людей, они оставляют всё в таком же виде. А если сейчас выбрать и сделать хотя бы 5 домов, то 95 других возмутятся… но без этого не получится.
— Может ли город рассчитывать на помощь государства в этом вопросе?
— Сейчас идут разговоры, что дома-памятники архитектуры и исторические здания будут включаться в государственную программу «Велика реставрація». Проблема в том, что у нас долгое время наблюдалось противостояние городской власти и областной. Губернатор не общался с мэром, мэр не хотел взаимодействовать с ОГА, там не хотели отправлять деньги на нужды Одессы, потому что Одесса – это как другое государство. И это происходило очень долго. Это только сейчас Труханов общается с Гриневецким. А до этого, из-за отсутствия взаимодействия, реально страдал город. Потому что область могла выделять деньги, выбивать их, и Киев мог помогать, и госпрограммы могли действовать на территории города, и какие-то знаковые объекты уже были бы отремонтированы за 5-10 последних лет… Из-за того, что не было взаимодействия между двумя людьми, страдала Одесса.
Беседовала Виктория Синько
